Стенограмма интервью Владимира Путина Медиакорпорации Китая

Ван Гуань (как переведено): Уважаемый господин Президент!

Прежде всего позвольте поздравить Вас с прошедшим днём рождения. Как Вы отметили?

В.Путин: Спасибо большое. В кругу друзей и близких. Всё хорошо.

Ван Гуань: Хочу сказать, что Вы в отличной форме. У Вас есть ещё время для того, чтобы тренироваться?

В.Путин: Есть, слава богу. Я считаю, что это необходимо делать для того, чтобы быть в состоянии интенсивно работать прежде всего. Тренировки ‒ это не самоцель. Это средство достижения важных, по-настоящему важных целей, это возможность работать интенсивно, в таком режиме, который позволяет добиваться нужных результатов.

Ван Гуань: Мы смотрели некоторые материалы и увидели, что в 2015, 2017 годах Вы ещё тренировались и учились играть в хоккей, и у Вас неплохо получалось, Вы забивали немало голов.

В.Путин: Да, я начал кататься на коньках только десять лет назад. До этого я не умел не только кататься на коньках, стоять на них не умел. Но вот десять лет назад попробовал, начал и играю до сих пор. Почему раньше? Я и сейчас играю. Сейчас этим занимаюсь с удовольствием. Командные виды спорта всегда интересны, эмоциональны, захватывают, дают возможность по-настоящему отдохнуть от текущих дел.

Ван Гуань: Так, получается, Вы одновременно учились кататься на коньках и играть в хоккей?

В.Путин: Да, конечно. Для меня это было одно и то же. Надеюсь, что и наше сотрудничество с китайскими друзьями в области спорта тоже будет активно развиваться. У нас очень популярно ушу. Надеюсь, и дальше популярность ушу будет расти, а мы бы хотели познакомить наших китайских друзей с нашими, как мы считаем, национальными видами спорта в области единоборств, такими, например, как борьба самбо. Вот поеду когда, тоже с Председателем обязательно поговорим на эту тему, предложу ему с обеих сторон и попрошу поддержать эти инициативы молодых людей, спортсменов для расширения контактов в области спорта.

Ван Гуань: Давайте тогда приступим к нашему интервью.

В.Путин: Пожалуйста.

Ван Гуань: Уважаемый господин Президент!

Прежде всего позвольте поблагодарить Вас за согласие на наше интервью для Медиакорпорации Китая. Знаю, что за последние два года Вы впервые даёте интервью китайскому телеканалу.

В этом году в марте было принято российско-китайское совместное заявление, в котором отмечено, что отношения между двумя странами находятся на самом высоком за всю историю уровне.

На самом деле недавно на завершившемся Валдайском форуме Вы отметили, что российско-китайское сотрудничество является важным стабилизирующим фактором в мировых делах. Не могли бы Вы поподробнее изложить Ваши оценки российско-китайских отношений, а также перспективы их развития?

В.Путин: Отношения между Россией и Китаем ‒ Вы знаете, сейчас я Вам говорю то, что мне после того, как Вы сформулировали вопрос, прямо сейчас в голову приходит, ‒ они ведь складывались не под сегодняшнюю конъюнктуру мировых дел, это не результат сиюминутной политической конъюнктуры в мире ‒ российско-китайские отношения. Они складывались на протяжении двух десятилетий аккуратно, спокойно. И на каждом шаге и российская, и китайская стороны исходили прежде всего из своих национальных интересов, так, как каждая из сторон это понимает. Добиваясь с обеих сторон следующего шага, всегда прислушивались к мнению и к интересам другой стороны. Мы всегда по любому вопросу старались найти компромисс, даже если это были какие-то вопросы сложного характера, доставшиеся нам ещё из прежних времен.

В основе всегда лежала добрая воля. Так мы решили вопросы пограничного размежевания, которые до сих пор, до того момента, не решались на протяжении 40 лет. Но вот это стремление убрать всё, что нам так или иначе могло бы мешать двигаться вместе вперёд, с обеих сторон было велико настолько, что мы нашли все компромиссы, приемлемые друг для друга. А дальше начали развивать отношения в сфере экономики, причём тоже постепенно, заполняя те ниши, которые когда-то и кому-то принадлежали, другим странам, в наших отношениях, но не были настолько эффективны, как наше взаимное сотрудничество по тому или другому направлению. Например, в области энергетики, которая занимает особое место в наших отношениях. Россия занимает сейчас первое место среди китайских партнёров по поставкам, скажем, энергоносителей в Китай в стоимостном выражении ‒ первое место.

Постепенно Китай по объёмам торгового оборота стал первым торговым партнёром России, а Россия постепенно поднялась на шестое место среди китайских торгово-экономических партнёров.

Что бы я отметил? У нас в разное время было разное соотношение по экспорту и импорту. Мы со своей стороны старались обеспечить то, что нужно китайской экономике, а наши китайские друзья всегда прислушивались к нам по поводу определённого дисбаланса, прежде всего в области торговли товарами промышленного производства. Мы постепенно, шаг за шагом, год от года увеличивали и улучшали этот торговый баланс. Так мы двигаемся почти по каждому направлению.

Я уже не говорю о той роли, которую играют российско-китайские отношения в деле стабильности в мире. Российско-китайские отношения ‒ это фундаментальный фактор.

Всё это вместе и даёт нам основание считать, что мы двигались в абсолютно правильном направлении и в интересах как китайского, так и российского народов.

Ван Гуань: Господин Президент!

Вы сейчас также упомянули и торгово-экономическое сотрудничество между Россией и Китаем. Ранее была выдвинута такая цель, чтобы к 2024 году обеспечить целевую планку торгового оборота в 200 миллиардов долларов. На самом деле в 2022 году две стороны в принципе приблизились к этой целевой планке, и многие перемены мы могли почувствовать на себе.

В этот раз я приехал в Москву и увидел, что на улицах, в магазинах, в том числе на торговых интернет-площадках, всё больше появляется китайских брендов. В то же время российский газ поступает в дома к китайским пользователям, а в китайских магазинах всё чаще и всё больше можно увидеть, к примеру, изделия из российского мяса, также молочную продукцию.

Как Вы оцениваете перспективы торгово-экономических связей между двумя странами?

В.Путин: Отношения в сфере экономики у нас от года к году диверсифицируются.

Действительно, я уже сказал, что в области, скажем, энергетики у нас большой объём сотрудничества, и он очень разнообразный. Это не только поставки, скажем, нефти и газа. В области нефти работает трубопровод, причём он работает стабильно, и объёмы перекачки всё увеличиваются.

То же самое касается газопровода «Сила Сибири». Сейчас у нас хорошие перспективы, уже подписано соглашение по дальневосточному маршруту, прорабатывается ещё один маршрут ‒ «Сила Сибири ‒ 2», через Монголию.

Увеличивается количество поставляемого угля, электроэнергии, мы продолжаем строить атомные блоки. И не только строить блоки на двух станциях, но и прорабатываем вопрос реактора на быстрых нейтронах, что позволит совершенно по-новому выстроить отношения в этой высокотехнологичной энергетической сфере, поскольку там создаются условия для замкнутого цикла, по сути, там отходов практически не будет.

Но у нас очень хорошая перспектива в других отраслях. Это автостроение, судостроение, авиастроение, это электроника. Вот я сказал про автостроение. Смотрите, буквально вчера я говорил с некоторыми людьми, которых вполне можно назвать автолюбителями с огромным, большим стажем. И совершенно искренне, не зная, что у нас будет с Вами сегодня интервью, мне мои собеседники сказали: знаете, китайские машины на нашем рынке не просто обосновываются, потому что других становится меньше, не только поэтому, качество улучшается. Качество китайских автомобилей улучшается, поэтому наши потребители, особенно в соотношении цена/качество, с удовольствием ориентируются на продукцию китайских производителей.

Вы упомянули про сельское хозяйство. Да, здесь тоже расширяется. Есть определённые вопросы, связанные с поставками мясной продукции и так далее, но работа продолжается. Мы знаем заинтересованность китайских потребителей не только в продуктах сельхозотрасли, но и в том, чтобы поставлять некоторые продукты, в которых нуждается сама Китайская Народная Республика для производства этой сельхозпродукции на своей собственной территории.

У нас количество отраслей, которыми мы вместе занимаемся и над которыми работаем, оно значительно, оно постоянно расширяется, особенно в последнее время, за счёт высокотехнологичных направлений взаимодействия.

Ван Гуань: Уверены, что в этом году нам удастся достичь планки в 200 миллиардов долларов, как Вы считаете?

В.Путин: Я в этом не сомневаюсь ‒ осторожненько скажем, ‒ почти наверняка. За предыдущий период рост товарооборота у нас составил 32 процента ‒ это очень хороший рост. Есть все основания полагать, что в конце года мы достигнем планки в 200 миллиардов.

Ван Гуань: Уважаемый господин Президент, по поводу «Один пояс, один путь». Сейчас я хотел бы обсудить энергетику. Мы сотрудничаем в таких сферах, как возобновляемая энергетика, борьба с изменением климата, а также по климатической повестке ООН.

Как Вы считаете, какое влияние для всего мира, человечества имеет наше сотрудничество в этих сферах?

В.Путин: Вы знаете, если говорить про цели устойчивого развития ООН, их же больше, чем одна-две-три, их там, по-моему, 17. Борьба за окружающую среду, борьба с изменениями климата ‒ очень важные направления, но не единственные.

Нельзя забывать о такой цели, как борьба с бедностью, например. Как можно сказать людям в африканских странах: вы не будете получать нефть, нефтепродукты, должны будете ориентироваться исключительно на возобновляемые источники энергии ‒ на силу ветра, скажем, солнце и так далее. Они в значительной степени недоступны для развивающихся экономик. И что, людям страдать от голода, что ли? Всё должно быть сбалансировано, все решения должны быть сбалансированы.

В этой связи, если говорить об инициативе Председателя Си Цзиньпина «Один пояс, один путь» ‒ он, по-моему, лет десять назад сформулировал саму по себе идею, ‒ то она, мне представляется, была очень своевременной и хорошо развивается, ведь в основе этой идеи лежит попытка объединить возможности многих стран для достижения общих целей развития.

Сегодня так или иначе в реализации идей Председателя Си Цзиньпина принимает участие Вы знаете, сколько? 147 стран, две трети населения земного шара. Поэтому, на мой взгляд, это уже успех, это хорошая, правильная и технологически выстроенная инициатива, которая развивается.

Да, мы видим, что кто-то воспринимает её как попытку Китайской Народной Республики кого-то под себя подмять, но мы не видим этого, мы видим просто желание к сотрудничеству. Наши собственные идеи по поводу развития Евразийского экономического союза, например, на строительство Большой Евразии, они полностью совпадают с китайскими идеями в рамках предложенного сотрудничества «Один пояс, один путь».

Вот смотрите, наши страны Евразэс, Евразийского экономического союза, в результате совместной работы получили 24 миллиарда долларов инвестиций. Что же здесь плохого? При этом каждая страна сама в рамках двусторонних или многосторонних форматов выбирает, что ей выгодно, что невыгодно, никто ничего не навязывает. Но это же подталкивает, создаёт условия для развития.

То же самое можно сказать о развитии логистических, инфраструктурных объектов. Мы через реку Амур с Китаем два моста построили за последнее время. На мой взгляд, это и для людей хорошо ‒ увеличивается количество людей, которые между собой общаются, это и для бизнеса хорошо, для развития экономики хорошо, поскольку это позволяет увеличивать товарооборот.

Поэтому мы приветствуем эту инициативу Председателя Си Цзиньпина, вместе работаем, готовы и будем работать дальше.

Ван Гуань: Уважаемый господин Президент, Вы также говорили о том, что сопряжение ЕАЭС и «Одного пояса, одного пути» ‒ это очень важные проекты, так называемая интеграция интеграций. В этот раз Вы будете участвовать в саммите «Один пояс, один путь». Какие у Вас есть от этого ожидания?

В.Путин: Я думаю, что мы найдём… Я уже сказал, что страны Евразэс, Евразийского экономического союза, в ходе совместной работы в рамках инициативы «Один пояс, один путь» уже обеспечили 24 миллиарда долларов инвестиций. Но этот объём растёт, потому что увеличивается количество взаимовыгодных проектов. Они выгодны не только странам, которые получают какие-то кредиты по этой инициативе. Они выгодны и Китайской Народной Республике, потому что и Китай от реализации этих проектов тоже получает продукты, получает условия для лучшего и большего развития. Всё это делается на основе взаимной выгоды.

У нас есть совместные проекты. Может быть, пока рано об этом говорить, но я уверен, что будут подписываться контракты, установятся новые контакты между участниками экономической деятельности, встретятся руководители правительств и главы различных министерств и ведомств, которые работают напрямую. Я сейчас даже не буду всё это перечислять. Я ознакомился с предложениями российского Правительства по различным направлениям. Все наши предложения убористым шрифтом изложены на нескольких листах подряд, и каждый проект может представлять из себя то, над чем мы будем работать не один год, а может быть, десятилетие вперёд. Поэтому у меня ожидания самые хорошие, в том числе и от контактов со своими коллегами.

Ван Гуань: Мы также увидели, что у международного сообщества есть разные мнения по поводу «Одного пояса, одного пути». Как Вы полагаете, какие преимущества концепции «Один пояс, один путь», которая за 10 лет проделала путь, собственно, от некой инициативы до реалистичного, воплощённого в жизнь проекта, приносит всему человечеству преимущества?

В.Путин: Знаете, мне кажется, что главное преимущество в предложенной китайской стороной концепции взаимодействия заключается в том, что в рамках этой работы никто никому ничего не навязывает. Всё это идёт в рамках поиска не только приемлемых решений, но таких проектов и таких способов достижения общей цели, которые приемлемы для всех. Вот это для сегодняшнего Китая под руководством Председателя Си Цзиньпина является такой, как бы сказать, особенностью в выстраивании отношений с другими: никто ничего никому не навязывает и не заставляет, только предоставляется возможность. И если какие-то возникают сложности ‒ ищутся компромиссы и всегда находятся, как я уже говорил. Вот это, на мой взгляд, то, что отличает предложенный Председателем Китая проект «Один пояс, один путь» от многих других, которые пытаются реализовать в мире страны с тяжёлым колониальным наследием.

Ван Гуань: У наших двусторонних отношений также есть очень много интересов и общих проектов, в том числе в гуманитарной сфере и в спортивной сфере. Вот, например, по информации Министерства просвещения Российской Федерации, число учеников российских школ, которые участвовали в едином государственном экзамене по китайскому языку, увеличилось вдвое. В последнее время российская литература и музыка, конечно же, повлияли на несколько поколений китайцев.

Мы также с замиранием сердца следили за юными российскими фигуристками ‒ Трусовой, Валиевой, Щербаковой. У них большая фанатская община в китайском интернете, и китайские интернет-пользователи даже называют их феями, которые борются буквально друг с другом.

Как Вы считаете, имеет ли гуманитарное и спортивное сотрудничество большую ценность для нашей дружбы?

В.Путин: Конечно. Спортивное сотрудничество как часть гуманитарного взаимодействия очень важно, потому что оно устанавливает контакты между людьми напрямую. То, что в Китае появляются спортивные фанаты наших спортсменов, ‒ неудивительно, потому что это яркие звёзды. Мы с огромным уважением следим и за успехами китайских спортсменов, всегда смотрим, как организована работа.

Ван Гуань: Может быть, есть какие-то отдельные спортсмены или сферы, за которыми Вы особо следите?

В.Путин: Конечно, мы знаем о китайских спортсменах. Знаем, скажем, о гимнастах, о других направлениях. Важно, что в Китае выстроена работа на хорошем профессиональном уровне в сфере спорта высоких достижений.

Не менее важно, конечно, устанавливать контакты и на более скромном уровне, на уровне физической культуры, на уровне регионов, на уровне проведения соревнований, скажем, между высшими учебными заведениями, между провинциями и субъектами Российской Федерации.

Мне кажется, надо ещё и в эту сторону посмотреть. На мой взгляд, это было бы очень интересно. Собственно говоря, насколько мне известно, так и делается в рамках межрегионального сотрудничества. Коллеги тоже уделяют этому необходимое внимание. Уверен, что так и будет, уверен, что так и будет развиваться.

Важно знаете что? Что наше спортивное взаимодействие лишено всяческой не только политической, но и экономической конъюнктуры.

К сожалению, сегодняшний международный спорт всё больше и больше погружается в коммерцию. У нас, в наших спортивных отношениях ничего подобного нет и, надеюсь, никогда такого не будет.

Ван Гуань: Уважаемый господин Президент, Вы как-то говорили, что если бы Вы не занимались дзюдо, то Ваша жизнь, возможно, пошла бы совершенно по другому пути. Почему Вы так говорите?

В.Путин: Все знают, это не секрет: я из простой рабочей семьи, и времени у меня в своё время было много, для того чтобы проводить время во дворе. Неизвестно, как бы сложилась моя судьба, если бы я не увлёкся спортом, на самом деле даже не очень важно каким, важно, что спортом, и уделял этому много внимания. Сразу появились приоритеты самоутверждаться не во дворе, не в какой-то, скажем, не очень дисциплинированной молодёжной среде, а самоутверждаться на спортивных площадках, в данном случае на татами. Сразу появились определённые взгляды на отношения с другими людьми, на то, как нужно строить эти отношения, как нужно с уважением относиться к партнёрам, как не допускать ничего, что могло бы как-то подорвать отношения между людьми, и так далее. Спорт воспитывает, и это очень важно.

Поэтому развитие нашего взаимодействия в этом смысле чрезвычайно важно, а в современном мире, где так много угроз, которые исходят из интернета, от незаконного распространения наркотиков и так далее, занятия молодыми людьми спортом ‒ это чрезвычайно важная вещь в формировании характера и абсолютно правильных, устойчивых жизненных установок.

Ван Гуань: Господин Президент, недавно на Валдайском форуме Вы упомянули справедливую многополярность, что есть в этом необходимость, а также упомянули такое явление, как гегемонизм в сфере нравственности и морали, в системе ценностей. Вы также сказали, что «порядок, основанный на правилах», ‒ это проявление колониального мышления. Почему Вы так считаете? Что нужно сделать для демократизации международных отношений, а также продвижения и построения многополярного миропорядка?

В.Путин: Вы сейчас сказали «порядок, основанный на правилах». Вы видели когда-нибудь эти правила? Нет, потому что их никто никогда не писал и никогда никто ни с кем не согласовывал. Как же можно говорить о порядке, основанном на правилах, которых никто не видел? С точки зрения здравого смысла это нонсенс, это какая-то чушь. Но это выгодно для тех, кто пропагандирует такой подход. Потому что, если этих правил никто не видел, это значит, что те, кто говорит об этом, сами придумывают эти правила от случая к случаю так, как им это выгодно. В этом и есть колониальный подход.

Потому что колониальные страны всегда считали, что они люди первого сорта. Ведь они всегда говорили о том, что несут просвещение своим колониям, что они цивилизованные люди и несут блага цивилизации другим народам, которых считают народами второго сорта. Ничего удивительного в том, что сегодняшняя политическая элита, скажем, в США, говорит о своей исключительности. Это и есть продолжение этого колониального мышления. То есть, когда они говорят, что они исключительные в Соединённых Штатах, это значит, что вторые, другие люди, все люди какого-то другого, второго сорта. А как иначе воспринимать это? Это и есть рудименты колониального мышления, ничто иначе.

Наш подход совсем другой. Мы исходим из того, что все люди равны, все имеют одинаковые права, права и свободы одной страны и одного народа заканчиваются там, где появляются права и свободы другого человека или целого государства. Вот так постепенно и должен рождаться многополярный мир. Вот именно к этому мы и стремимся, и именно это составляет основу нашего взаимодействия с Китаем на международной арене.

Ван Гуань: Совсем недавно случилось расширение механизма БРИКС с пяти до 11 государств. Как Вы считаете, проявлением какого исторического процесса является расширение БРИКС? Кроме того, в 2024 году Россия примет председательство в этом механизме. Как Вы считаете, какую роль сыграет Россия в дальнейшем в БРИКС и в ходе своего председательства?

В.Путин: Во-первых, я хочу сказать, что само по себе расширение было непростым. Это был непростой, я бы даже сказал, сложный диалог. Но в значительной степени благодаря усилиям нашего Председателя, Президента Южно-Африканской Республики господина Рамафозы, я хочу ещё раз подчеркнуть его роль, удалось всё-таки найти этот консенсус и удалось всем договориться.

Что лежит в основе этого процесса расширения? В основе этого процесса лежит объективная реальность. Многополярный мир создаётся сам по себе, по факту. Мы можем ускорить этот процесс, можем, или кто-то может попытаться его затормозить и, может быть, добьётся какого-то снижения темпа строительства многополярного мира. Но его создание неизбежно. Оно происходит само по себе, и происходит оно в связи с ростом потенциала многих стран, в том числе и не в последнюю очередь с ростом потенциала Китайской Народной Республики. Индия растёт в Азии, Индонезия растёт и многие другие государства, в Латинской Америке ‒ Бразилия, Россия встаёт на ноги и крепнет. Во всех наших странах есть свои проблемы, а где их нет? Всегда есть. Дело не в этом, дело в росте потенциала, а этот рост является очевидным, в том числе в сфере экономики.

Что касается БРИКС, то на момент проведения саммита в Йоханнесбурге уже соотношение экономик стран «семёрки» и стран БРИКС было в пользу БРИКС по паритету покупательной способности.

После присоединения ещё шести членов к БРИКС соотношение стало ещё больше в сторону стран БРИКС. Повторяю ещё раз: это проявление объективного процесса формирования многополярного мира.

Это значит, что все, кто присоединился к БРИКС, поддерживают идею и концепцию формирования многополярного мира. Никто не хочет быть на вторых ролях у какого-то суверена, все хотят равных отношений. И видят, если присоединяются к БРИКС, что в рамках расширения и в рамках укрепления такого формата, таких отношений между странами мы можем добиться этой цели на основе объединения усилий.

Ван Гуань: Господин Президент, Вы прекрасно знакомы с историей, более того Вы даже сами создаёте эту историю.

Вы знаете, есть такое мнение, что некоторые модели развития межгосударственных отношений, например, реализм, они совершенно не способствовали решению тех проблем, которые стоят перед человечеством в плане развития.

И сейчас на таком историческом перекрёстке, как Вам кажется, идеи товарища Си Цзиньпина о построении сообщества единой судьбы человечества, также его инициативы в области глобального развития, глобальной безопасности, глобальной цивилизационной инициативы, какое они имеют значение и какие ценности представляют, на Ваш взгляд?

В.Путин: Вы знаете, спасибо, что Вы об этом вспомнили. Почему? Потому что, насколько я понимаю, впервые эти идеи были сформулированы в общем виде, по-моему, в 2013 году во время визита Председателя Си Цзиньпина в Москву, и он выступал в Московском государственном институте международных отношений и впервые там об этом заговорил.

Конечно, это глобальный подход к истории человечества. Конечно, всё взаимосвязано. А сегодня, когда идёт формирование многополярного мира, то эти идеи стали ещё более актуальными. Он говорил об этом в 2013 году, а сегодня они реально воплощаются в жизнь. Это чрезвычайно важно.

Ещё раз, я хочу сейчас вернуться к тому, с чего начал: мы все вместе, и Председатель Си Цзиньпин в частности, не руководствуемся конъюнктурными соображениями текущего момента, мы стараемся оценивать ситуацию в комплексе и смотреть в будущее.

Смотрите, он в 2013 году говорил здесь о формировании глобального мира и взаимосвязи между судьбами всех стран и народов на планете, а потом выступил с инициативой «Один пояс, один путь». Это же практическая реализация того, о чём он говорил более или менее в теоретическом плане.

Мне кажется, что последовательность и движение к общим целям при осознании сути происходящих событий ‒ это отличает и Председателя Си Цзиньпина, и политику КНР.

Ван Гуань: Уважаемый господин Президент, Вы виделись с Си Цзиньпином уже 40 раз. Как Вы считаете, что за человек, какой лидер господин Си Цзиньпин? Какие-то, может быть, истории, могли бы с нами поделиться ими, которые вас связывают?

В.Путин: Вы знаете, Председатель Си Цзиньпин называет меня своим другом, а я называю его своим другом. У нас в народе говорят: скажи, кто твой друг, и я тебе скажу, кто ты, ‒ есть такая поговорка. Поэтому если я сейчас буду нахваливать Председателя Си Цзиньпина, мне будет как-то неудобно ‒ вроде как я сам себя нахваливаю. Поэтому я попробую быть объективным. Это, конечно, один из признанных мировых лидеров.

Хорошо, что Вы вспомнили, по сути, его выступление в МГИМО в 2013 году, а я ещё связал это, видите, с идеей «Один пояс, один путь». То есть, Вы понимаете, это всё-таки лидер, который ‒ я в третий раз повторю, но это очень важно, ‒ не принимает решение сиюминутного характера на основе какой-то текущей конъюнктуры, он оценивает ситуацию, анализирует и смотрит в будущее. Это очень важно. Это и отличает настоящего мирового лидера от людей, которых мы называем временщиками, которые приходят «на пять минут», для того чтобы покрасоваться на международной площадке, и так же незаметно исчезают.

Конечно, Председатель Си Цзиньпин ‒ совершенно другой человек. Он основательный, спокойный, деловой и надёжный партнёр, я это хотел подчеркнуть. Если мы с ним о чём-то договариваемся, можно быть уверенным в том, что наши договорённости будут исполняться с обеих сторон.

Что касается наших встреч, да, их было много ‒ это хорошо. Действительно, наверное, Вы посчитали, я уже не помню сколько, наверное, встреч сорок. Был момент, когда ‒ уже не помню, в каком году, по-моему, на АТЭС мы были, может, в Индонезии, у меня как раз был день рождения, ‒ мы вместе с ним отмечали мой день рождения. Потом в Душанбе, уже на другом мероприятии, был его день рождения, мы отмечали его день рождения в ходе совместной работы.

Очень хорошая у нас была поездка, был визит Председателя Си Цзиньпина в Россию, и мы потом поехали в Петербург, ходили вместе на крейсер «Аврора», катались на катере по реке Неве, очень долго, подробно, в абсолютно нейтральной, доброжелательной атмосфере с ним говорили и о двусторонних отношениях, и о ситуации в мире. Наверное, это была самая дружеская атмосфера, где мы наговорились, прошлись по всем вопросам, по всем проблемам, всё пообсуждали. Это было очень основательно, очень спокойно, доброжелательно, как домашняя обстановка такая. Вот он недавно приезжал, в марте, как Вы знаете. Был тоже очень хороший, деловой визит, который имел очень серьёзное значение для будущего строительства наших отношений. Поэтому я надеюсь, что сейчас, когда встреча намечается в Китае, эта традиция будет продолжена.

Ван Гуань: По поводу украинского вопроса: уважаемый господин Президент, как видите перспективы мирного урегулирования украинского кризиса? Когда настанет мир?

Вы также упомянули о китайском документе о политическом решении в урегулировании украинского кризиса. Как Вы его оцениваете?

В.Путин: Да, мы благодарны нашим китайским друзьям за то, что они думают о том, как этот кризис прекратить. Тем не менее я хочу напомнить, что военные действия начались на Украине не с нашей специальной военной операции, а гораздо раньше ‒ в 2014 году, когда западные страны, выступив гарантом договорённостей между Президентом Януковичем и оппозицией, забыли про свои гарантии буквально через пару дней и, более того, способствовали государственному перевороту. А официальные лица Администрации США прямо заявили, что потратили на это большие деньги, по-моему, пять миллиардов они назвали, и теперь должно быть так, как произошло.

Я сейчас не буду говорить, революция это, не революция, цветная, не цветная, но это госпереворот. Да, он был связан и с ошибками тогда действовавшего руководства, но всё равно эти ошибки надо было закрывать не с помощью боевиков на улицах, а с помощью демократических процедур. Но западные страны предпочли действовать иначе ‒ способствовать совершению госпереворота. А затем, по сути, руками киевского режима развернули боевые действия на юго-востоке Украины, в Донбассе, и восемь лет вели эти боевые действия, убивая женщин и детей. Никто на Западе не обращал на это внимания или делал вид, что не замечает.

Несмотря на то что были подписаны соглашения в столице Белоруссии, в Минске, которые назывались Минскими соглашениями, Россия сделала всё для того, чтобы идти по этому пути и урегулировать конфликт. Нет, и этого сделать не позволили.

И более того, руководители Украины в конце просто заявили о том, что им эти Минские соглашения не нравятся и выполнять они не собираются.

Всё это вкупе с тем, что Соединённые Штаты начали втаскивать саму Украину в НАТО, и привело к эскалации конфликта.

Напомню, что когда Украина получала свою независимость или провозгласила свою независимость, то основополагающий документ, который был положен в основу независимой Украины, ‒ Декларация о независимости. Основной тезис этой Декларации о независимости заключается в том, что Украина является нейтральным государством.

Нет, в 2008 году зачем-то ‒ никакого кризиса ещё не было ‒ объявили о том, что Украину ждут в НАТО. Зачем? До сих пор никому непонятно. И так из года в год, из года в год накаляли обстановку. В конце концов разразился кризис 2014 года, боевые действия. Всё это привело к тому, что эта эскалация вышла на новый уровень. Так что начало специальной военной операции Россией ‒ это не начало войны, это попытка её прекратить.

Что касается того, как и что нужно сделать, для того чтобы этот конфликт был завершён мирными средствами: мы никогда не возражали против этого. Более того, даже договорились в Стамбуле в своё время о том, что мы готовы к этому при обеспечении, хочу это подчеркнуть, законных интересов России в сфере безопасности, и там украинская сторона нарисовала себе очень жёсткие рамки обеспечения безопасности, и мы практически с этим согласились. Но как только наши войска отошли от столицы Украины, от Киева, сразу украинская сторона выбросила в печку все эти договорённости. Они даже были парафированы на бумаге главами переговаривающихся сторон, не сам этот пакет, а меморандум об этих договорённостях. Они объявили о том, что будут добиваться поражения России и победы на поле боя, стратегического поражения России. Начали активные боевые действия, так называемое контрнаступление. С 4 июня оно продолжается. Пока результатов нет, есть только огромные потери. Потери просто огромные ‒ один к восьми примерно, если в соотношении.

Мы знаем, естественно, предложения наших китайских друзей. Мы высоко ценим эти предложения. Я считаю, что они вполне реалистичны, во всяком случае, могли бы быть положены в основу мирных договорённостей. Но, к сожалению, противная сторона не желает вести какие-либо переговоры. Более того, Президент Украины издал декрет, запрещающий вести с нами мирные переговоры всем и сам себе. Как же можно вести переговоры, если они этого не хотят да ещё и издали нормативный документ, который запрещает вести эти переговоры?

Поэтому, если украинская сторона хочет этого, видимо, начать нужно с того, чтобы отменить этот декрет и объявить о готовности к этим переговорам. Мы готовы, в том числе используя предложения наших китайских друзей.

Ван Гуань: Господин Президент, Китай всегда заявлял о своей позиции заинтересованности в построении совместной, общей, неделимой безопасности. Есть ли какая-то возможность в украинском вопросе сблизить позиции?

В.Путин: Да, мы всегда тоже об этом говорили. Мы говорили о том, что нельзя строить безопасность одних государств на основе подрыва безопасности других, безопасность для всех должна быть одинаковой.

В этой связи для нас чрезвычайно важен внеблоковый характер Украины. Нам же говорили ещё в 1991 году ‒ того времени Администрация США, ‒ что не будет расширения НАТО на восток. После этого состоялось пять волн расширения, и каждый раз мы высказывали свои озабоченности. Каждый раз нам говорили: да, мы вам обещали не расширять НАТО на восток, но это же были устные обещания, а где бумажка с нашей подписью? Бумажки нет? Всё, до свидания.

Понимаете, с такими людьми очень трудно вести диалог. Я уже приводил этот пример ‒ иранскую ядерную программу. Долго-долго вели переговоры по поводу иранской ядерной программы. Договорились, достигли компромисса, подписали документы ‒ пришла другая Администрация [США] и выбросила всё в помойку, как будто и не было этих договорённостей. А как же договариваться, если каждая Администрация будет что-то менять с нуля, с центра поля всё начинать?

Это по любому вопросу, касается любой темы, в том числе и той, которую мы обсуждаем. Поэтому один из ключевых моментов ‒ это обеспечение равной безопасности для всех, и Россия имеет на это право, так же как и любое другое государство. Если мы считаем, что расширение НАТО за счёт Украины создаёт для нас угрозы, мы просим, чтобы это услышали.

Ван Гуань: Большое Вам спасибо за интервью, благодарю Вас.

В.Путин: Я сделал это с удовольствием для китайских зрителей, слушателей. И хочу от всего сердца Вас поблагодарить и передать самые наилучшие пожелания гражданам дружественного нам Китая ‒ Китайской Народной Республике.

Спасибо.