Вопрос №1 Путину про экономику и коронавирус от агентства «Интерфакс»

В.Терехов: Добрый день, Владимир Владимирович!

Несколько приглушённый будет, как радисты говорят, смикшированный звук.

В связи с тем, что Вы сказали, что Вы будете говорить о том, как будет развиваться экономика, – мир эти два года вёл всемирную «войну» с коронавирусом, а сейчас будет с «омикроном», вероятно. Как затронула эта война экономику России? А она практически затронула всех людей. Как выбираться из этого экономического кризиса, из этой ямы, какие драйверы? Надо ли ожидать полную вакцинацию населения, чтобы говорить о возможности успешного развития экономики?

И самый главный вопрос, конечно: как Вы оцениваете работу Вашего главного штаба – Правительства и Центрального банка – в период этой «войны»?

Извините, я сейчас говорил про Центральный банк и вспомнил, что последние, кроме последней, пресс-конференции три или четыре, у меня в вопросе всегда звучал вопрос о Центральном банке – как-то так получается случайно.

Спасибо.

В.Путин: Если полностью отвечать на все Ваши вопросы, думаю, что, если удастся на них ответить, на этом можно заканчивать и пресс-конференцию, потому что они очень объёмные и, собственно говоря, на основных направлениях лежат нашей работы – не только нашей: Вы сказали, что весь мир вёл борьбу с коронавирусной инфекцией.

Продолжается эта борьба, мы знаем об опасностях распространения «омикрона» – нового штамма. Думаю, что в ходе сегодняшней встречи удастся ещё об этом поговорить.

Как вы знаете, группа наших учёных, специалистов находится в Южно-Африканской Республике, где, собственно, и был коллегами обнаружен этот штамм. Они там работают и работают успешно. Сказать хочу ещё раз, поблагодарить наших коллег из Южной Африки.

Что касается того, как эта ситуация отразилась на российской экономике и что мы ожидаем в ближайшее время, то в целом об этом тоже мы много раз уже говорили.

Не составит труда сказать, что наша экономика, столкнувшись с вызовами коронавирусной инфекции и необходимыми вынужденными ограничениями в этой связи в экономике и в социальной сфере, – тоже об этом ещё готов поговорить поподробнее в ходе нашей сегодняшней работы, – всё-таки оказалась более мобилизованной и готовой к таким шокам, чем многие другие развитые экономики мира, если считать пять, шесть, семь или десять ведущих экономик мира, даже если двадцатку взять.

У нас уровень спада экономики составил три процента, что гораздо ниже, чем во многих ведущих экономиках мира, и мы восстановились гораздо быстрее, чем другие страны.

Вы знаете эти цифры, уже даже в прошлом году мы могли говорить об этих тенденциях, а сегодня – я, естественно, и табличку взял, сейчас скажу об этом, чтобы здесь ничего не придумывать: рост ВВП – 4,5 процента ожидается в этом году. Сейчас он 4,6 [процента] – по октябрь включительно. Промышленное производство растёт темпами в пять процентов, переработка, перерабатывающая [промышленность] – 5,2.

Урожай зерновых у нас чуть меньше, чем в прошлом году, из-за погодных условий: было 133,5, стало 123 [миллиона тонн], но это очень хороший результат, который даст нам возможность не только обеспечить себя, но и сохранит нам очень существенный экспортный потенциал.

Инвестиции в основной капитал – 7,6 процента [рост] на ноябрь. В целом по году ожидается шесть, был спад в прошлом году – 1,4.

Хорошие очень показатели в стройке, рекордные показатели – 90 миллионов квадратных метров. Впервые такой результат достигнут в новейшей истории России. Я хочу поздравить с этим результатом всех работников строительного комплекса: и первых лиц, и тех, кто работает прямо на стройках.

Среднемесячная зарплата начала расти в реальном выражении, слава богу. Изменения и в реальных располагаемых доходах населения: если был минус два процента, то в этом году мы ожидаем рост.

Поговорим и об инфляции, конечно. Инфляция восемь процентов ожидается. Это гораздо больше, чем прогнозировали. Но всё равно рост реальных [доходов] за вычетом этих инфляционных расходов всё-таки 4,1 процента. По году будет – специалисты ожидают, эксперты наши, – 3,5 процента рост реальных доходов. Конечно, далеко не у всех категорий граждан. Конечно, это средние показатели, я хочу ещё раз это подчеркнуть, когда граждане будут смотреть, слушать, скажут: ну вот, опять там средние. Но мы вынуждены средними цифрами оперировать, для того чтобы у нас были определённые ориентиры. Мы поговорим о доходах населения, наверное, ещё более подробно.

Уровень безработицы, конечно, – мы ставили перед собой цель вернуться к допандемийному уровню, – так он стал ниже. Допандемийный уровень у нас был 4,6­­–4,7 процента, сейчас 4,3. До конца года, может, чуть-чуть подрастёт, будет 4,4. Это очень хороший показатель работы экономики в целом, хотя здесь возникают и определённые сложности и трудности, связанные с рынком труда, – с количеством людей, работающих на той же стройке, кстати говоря. Это серьёзный вопрос.

Теперь сальдо торгового баланса. У нас и в прошлом-то году, несмотря на все сложности, было 94 миллиарда [долларов], но сейчас практически удвоилось – по концу года 184. Это тоже очень хороший показатель.

Государственный внешний долг чуть-чуть сократился, это минимальные значения в мире, где-то примерно четыре процента.

Какие ещё важные показатели, которые говорят о качестве управления и о результатах работы всего государства, Правительства и Центрального банка в частности. Международные резервы подросли у нас: были 595 миллиардов [долларов], стали 625,5. Растёт и Фонд национального благосостояния – 185,2 миллиарда долларов. Это всё говорит об устойчивости и о хорошей макроэкономике.

Есть вещи, которые не могут нас не беспокоить, – это продолжительность жизни. Она у нас чуть-чуть сократилась: было 71,5 в прошлом году, стало 70,1. Мы наверняка тоже сегодня будем об этом говорить. И это как раз один из результатов, одно из негативных последствий пандемии коронавирусной инфекции.

Примерно так. Так что в целом я считаю, что и работа Правительства, и работа Центрального банка заслуживает – будем вести себя скромно – удовлетворительной оценки. Результаты положительные.

Да, теперь драйверы роста. Вы сказали: какие драйверы роста? И по поводу вакцинации – полная, неполная нужна?

Смотрите, мы уже много раз говорили об этих драйверах роста для нашей страны исходя из конкретной ситуации, сложившейся за достаточно длительный период времени, даже можно брать с послевоенного периода, с 1945 года. Какие у нас вызовы и какие, соответственно, драйверы?

Я сейчас говорил о снижении, к сожалению, продолжительности жизни, увеличение смертности у нас наблюдается, и в этой связи обостряется одна из важнейших проблем, одна из самых главных задач, которые стоят перед нами, – в сфере демографии. Она и с гуманитарной точки зрения, и с геополитической точки зрения, имея в виду народонаселение страны, – 146 миллионов для такой огромной территории совершенно недостаточно, и с экономической точки зрения: у нас же рабочих рук не хватает.

У нас сейчас 81 с небольшим, по-моему, миллион человек в работоспособном возрасте. Мы должны серьёзно увеличить это к 2024-му, к 2030 году. Это один из факторов экономического роста. Я уже не говорю – ещё раз хочу это подчеркнуть – про геополитическую составляющую этого важнейшего вопроса, про гуманитарную.

Так что сбережение народа, о котором говорил Солженицын, становится и является одной из важнейших задач и одним из драйверов роста.

Второе. Какие драйверы роста? Это инфраструктура, развитие инфраструктуры.

В этой связи могу сказать, что мы предпринимаем очень серьёзные усилия в этом направлении. Вы знаете, что 500 миллиардов [рублей] у нас идёт из бюджета фактически на развитие инфраструктуры прямо напрямую. Затем в рамках нацпроектов у нас было 260, по-моему, миллиардов, потом 400 с лишним, и на следующий год, по-моему, уже 460 дополнительно. Из Фонда национального благосостояния в ближайшие годы 2,5 триллиона рублей мы планируем направить на эти цели – 2,5 триллиона в целом.

И, конечно, третий драйвер роста – это повышение производительности труда, но здесь целый набор: начиная от образования, цифровизации и заканчивая тем же самым здравоохранением – целый набор программ. Они у нас практически все свёрстаны, мы знаем, что надо делать. Ресурсы для того, чтобы работать по этому направлению, предусмотрены и выделяются ритмично, они у нас есть. Важно только грамотно организовать эту работу и добиться максимальной отдачи от каждого вложенного в решение этих задач рубля.

И наконец, ещё один Ваш вопрос касается полной вакцинации. У нас, к сожалению, так же, как во многих других странах, – возьмите некоторые европейские страны, они тоже переживают по поводу того, что низкий уровень вакцинации, – скажем, в Федеративной Республике Германия, в стране с очень хорошо развитой системой здравоохранения, хотя и там тоже много критики в адрес системы здравоохранения, но всё-таки одна из наиболее эффективных систем в Европе, – низкий уровень.

У нас он какой? 59,4 процента на сегодняшний день или на вчерашний вечер. Я вчера только, зная наверняка, что это будет чуть ли не основной темой нашей сегодняшней встречи, говорил с Анной Юрьевной Поповой и с Голиковой Татьяной Алексеевной. 59,4 процента – это коллективный иммунитет сегодня в России. Имеются в виду и переболевшие наши граждане, и привившиеся. У нас около 70 миллионов сделали первую прививку, 70 с небольшим сделали два укола.

Но этого недостаточно: нам нужен коллективный иммунитет где-то под 80 процентов. Надеюсь, в следующем году, хотя бы в конце первого квартала – во втором квартале, мы достигнем этого уровня. В некоторых странах сейчас уже говорят о необходимости достижения коллективного иммунитета в 90–95 процентов.

Примерно так.

Спасибо.