Стенограмма пресс-конференция по итогам российско-германских переговоров

В.Путин: Уважаемый господин Федеральный канцлер! Дамы и господа!

Мы очень рады принимать в Кремле Федерального канцлера Федеративной Республики Германия.

Господин Шольц впервые посещает Россию в качестве главы германского правительства, но в период руководства Гамбургом в качестве Первого бургомистра города он, в частности, во многом способствовал развитию побратимских, партнерских связей с Санкт-Петербургом. Кстати, этим связям в нынешнем году исполняется уже 65 лет.

В ходе сегодняшних переговоров, которые прошли в деловой атмосфере, мы предметно и обстоятельно обсудили ряд вопросов двусторонних отношений и перспективы их развития. И конечно, уделили особое внимание наиболее актуальным проблемам международной повестки дня.

Я не раз говорил, что Германия – один из ключевых партнеров России. Мы всегда стремились к укреплению взаимодействия между нашими государствами.

Сложилось впечатление, что и Федеральный канцлер также настроен на дальнейшее прагматичное и взаимовыгодное сотрудничество с Россией.

Это касается в первую очередь экономических связей, которые традиционно носят весьма интенсивный характер. Германия занимает второе после Китайской Народной Республики место среди внешнеторговых партнеров России. Несмотря на непростую ситуацию, вызванную пандемией коронавируса и волатильностью на глобальных рынках, по итогам 2021 года взаимная торговля выросла на 36 процентов и достигла почти 57 миллиардов долларов. Германские инвестиции в российскую экономику составляют более 21 миллиарда, а встречные российские капиталовложения в ФРГ – 10 миллиардов долларов. Всего в России действует порядка четырех тысяч компаний с участием немецкого капитала.

Регулярно проводятся встречи и с руководством крупнейших немецких компаний. Могу сказать, что эти встречи, которые, безусловно, будут продолжены, крайне важны с учетом мнения наших немецких партнеров для выстраивания соответствующей атмосферы, бизнес-атмосферы на российском рынке. Это весьма полезно для нас, поскольку предприниматели часто высказывают конструктивные предложения по улучшению общего делового, инвестклимата в России. Многие из этих предложений мы учитываем, прорабатываем и затем внедряем в нашу практическую жизнь.

Особое место в двустороннем экономическом сотрудничестве занимает энергетика. Еще в 70-е годы прошлого века наши страны успешно реализовали знаковый проект, он назывался «газ в обмен на трубы». С тех пор германские и другие европейские потребители надежно и без перебоев снабжаются российским газом.

В настоящее время Россия обеспечивает более трети потребности ФРГ в энергоносителях – как в нефти (34 процента), так и в природном газе (35, даже 35,4 процента). В 2021 году Германии поставлено российского газа в объеме 50,7 миллиардов кубических метров.

Отмечу, что даже в период высоких биржевых котировок на газ и дефицита его предложения в Европе мы продолжали обеспечивать поставки топлива германским потребителям на основе цен, устанавливаемых долгосрочными контрактами.

Как известно, национальный регулятор Федеративной Республики проводит процедуры сертификации газопровода «Северный поток – 2», который с декабря прошлого года с технической точки зрения полностью готов к работе. Это один из крупнейших в Европе инфраструктурных проектов, призванный значительно укрепить энергетическую безопасность на континенте, способствовать решению общеевропейских экономических и экологических задач. Не раз говорил, что этот проект – это чисто коммерческий проект, и никакой политики, никакой политической окраски здесь нет.

Хочу также заметить, что мы готовы продолжить поставки газа через Украину даже после 2024 года, когда истекает срок действующего контракта на транзит через эту страну, – естественно, если на это будет спрос со стороны европейских импортеров и это будет рентабельно, а сама газотранспортная система (ГТС) Украины будет находиться в исправном техническом состоянии.

Видим серьезные перспективы для расширения российско-германского сотрудничества и в других сферах энергетики, в том числе это касается разработки, коммерциализации и применения возобновляемых источников энергии. Мы сегодня тоже об этом говорили применительно к водороду.

Диалог по всем этим вопросам уже ведется в рамках двусторонней рабочей группы по устойчивой энергетике.

Также заинтересованы в более тесном взаимодействии с германскими партнерами по проблематике сохранения климата. Среди предлагаемых российской стороной направлений совместного приложения усилий выделю создание методики мониторинга выбросов и поглощения веществ, оказывающих прямое влияние на изменение климата; совершенствование технологий снижения выбросов углекислого газа и метана; широкое внедрение водорода, о котором я уже упомянул, в качестве «зеленого» топлива.

Обсудили и тематику гуманитарных связей. Имеется реальный взаимный интерес к дальнейшему развитию двусторонних научных, образовательных, культурных обменов. Здесь свою роль призван играть российско-германский форум общественности «Петербургский диалог».

Естественно, предельно откровенно обменялись мнениями по вопросу ситуации вокруг российских инициатив и предложений Соединенным Штатам Америки и НАТО, касающихся предоставления России долгосрочных, юридически обязывающих гарантий безопасности.

Говорили также об основных требованиях, главные из которых сводятся к недопущению дальнейшего расширения НАТО на восток, отказу от размещения ударных вооружений вблизи российских границ и возврату военного потенциала и инфраструктуры блока в Европе к состоянию 1997 года, когда был подписан основополагающий акт Россия–НАТО.

Россия не может закрывать глаза на то, как Соединенные Штаты и Североатлантический альянс достаточно вольно и в свою пользу трактуют ключевые принципы равной и неделимой безопасности, зафиксированные во многих общеевропейских документах. Этот принцип, я напомню, включает в себя не только положения о праве свободно выбирать способы обеспечения своей безопасности и вступать в любые военные союзы и альянсы, что не устают повторять наши коллеги, но и обязательства не укреплять свою собственную безопасность за счет безопасности других государств.

При этом НАТО ссылается на свою политику «открытых дверей». Мы знаем про статью 10 договора, я уже об этом говорил в этом зале на предыдущих пресс-конференциях по результатам своих переговоров с нашими европейскими партнерами: в статье 10 ничего подобного не сказано. Могут приглашать, – там написано, но не «обязаны». Вот, собственно, и все.

Силовое сдерживание России воспринимается нами в качестве прямой и непосредственной угрозы национальной безопасности, снять которую как раз и призваны юридические соглашения на основе внесенных нами проектов.

Повторю, полученные нами от Соединенных Штатов и членов НАТО ответы на предложения по гарантиям безопасности, на наш взгляд, не отвечают упомянутым трем базовым российским требованиям. Однако в представленных ответах тем не менее присутствует, как мне докладывал вчера Министр иностранных дел Российской Федерации, ряд соображений, которые мы не только не против обсуждать, а, по сути дела, мы их в свое время и предлагали нашим партнерам в предыдущие годы, по вопросам европейской безопасности, по вопросам определенных систем вооружений, имеются в виду ракеты средней и меньшей дальности, и военной транспарентности.

Мы готовы к этой совместной работе и дальше, мы готовы также идти по переговорному треку, но все вопросы, как и было заявлено уже ранее, должны рассматриваться в комплексе, без отрыва от основных российских предложений, реализация которых для нас является безусловным приоритетом.

Разумеется, тематика европейской безопасности обсуждалась и в контексте ситуации, сложившейся вокруг урегулирования украинского конфликта. Как известно, киевские власти отказываются от соблюдения Минских соглашений и договоренностей 2015 года, а также договоренностей, достигнутых на более поздних саммитах в «нормандском формате», в том числе в Берлине и в Париже.

Нет подвижек по таким принципиальным моментам, как конституционная реформа, амнистия, местные выборы, правовые аспекты особого статуса Донбасса. До сих пор не закреплена в украинском законодательстве и «формула» бывшего Министра иностранных дел Федеративной Республики Германия, а сегодня Президента ФРГ господина Штайнмайера, которая была им предложена как компромисс по реализации Минских соглашений по ключевым направлениям. К сожалению, и это до сих пор не реализовано. Все так же игнорируются возможности мирно восстановить территориальную целостность страны путем прямого диалога с Донецком и Луганском. На Украине массово и систематически нарушаются права человека, на законодательном уровне закрепляется дискриминация русскоязычного населения.

Затронули и ряд других актуальных международных проблем. В их числе упомяну ситуацию вокруг иранской ядерной программы. Мы на уровне министерств иностранных дел постоянно находимся в контакте по этому вопросу. Должен отметить, что здесь наши позиции достаточно близки.

В заключение хочу поблагодарить господина Федерального канцлера за совместную работу, полезный и содержательный диалог.

Благодарю вас за внимание.

О.Шольц (как переведено): Дамы и господа!

Это важно и хорошо – быть сегодня здесь, в Москве. Благодарю за приём и за подробные переговоры.

Вы уже услышали от Президента – мы не пропустили ни одной темы, которые сегодня существуют во взаимоотношениях наших стран и в европейских взаимоотношениях, в международных отношениях играют роль. Это хорошо, потому что важно, чтобы мы действительно говорили друг с другом.

Наши страны исторически и культурно очень тесно связаны друг с другом, взаимоотношения глубоки и многообразны. Это демонстрируют, например, более 90 активных действующих партнёрств между городами и живой культурный, образовательный, молодёжный обмен.

Только что закончился Год Германии в России. Более тысячи мероприятий более чем в 70 городах покрывали весь тематический спектр наших взаимоотношений: культуру, науку, экологию, устойчивое развитие и гендерное многообразие.

Наши экономические взаимоотношения имеют большой потенциал, это вы слышали. Это касается таких важных тем, как декарбонизация, возобновляемые источники энергии, водород и цифровизация. Мы сможем нести ответственность за изменение климата, только если будем нести её совместно, и важно, чтобы и во взаимоотношениях между Германией и Россией эта тема и в будущем оставалась важной.

Энергия поставляется сегодня, но вопрос в том, как добиться того, чтобы промышленный мир работал нейтрально с точки зрения углеродных выбросов.

Необходимый элемент наших взаимоотношений – это межобщественный диалог, который внёс большой вклад во взаимопонимание и примирение между нашими народами после Второй мировой войны. Всё это следует поддерживать и дальше, поэтому сегодня мы говорили о «Петербургском диалоге». Много лет он является символом германо-российского взаимопонимания, и сегодня он важен как никогда. Поэтому я выразил надежду, что в ходе дальнейших переговоров на высоком уровне мы найдём решения для [снятия] существующей в настоящий момент блокады. Нам необходимо пространство для открытого и честного диалога, чтобы обсуждать все темы и чтобы все могли участвовать в этом диалоге.

С озабоченностью мы видим, как пространство для действий гражданского общества становится всё теснее и теснее. Например, такие партнёры, с которыми давно уже работаем. Назову «Мемориал» в качестве примера. В Германии наткнулось на непонимание то, что «Мемориал» должен остановить свою деятельность – именно организация, которая внесла важный вклад в выяснение судеб советских угнанных на принудительные работы граждан в нацистскую Германию. Я надеюсь, что здесь будут возможны хорошие перспективы.

Я выразил также ожидание, что «Немецкая волна» [Deutsche Welle] сможет продолжить свою журналистскую деятельность в России.

Существует широкий круг вопросов, представляющих двусторонний интерес, но и критических тем мы не избегали – это признак таких переговоров, и это важно.

Мой визит проходит под знаком кризиса, самого тяжёлого и угрожающего кризиса за многие десятилетия в Европе. Военная деятельность России и концентрация военных сил на украинской границе занимали много времени в наших переговорах, а также вопросы о гарантиях безопасности, которые сформулировала Россия.

Я высказал свою оценку ситуации вокруг безопасности и то, как мы оцениваем и наши европейские партнёры оценивают эту ситуацию, и что они ощущают как угрозу концентрацию военных сил.

В этой связи следует подчеркнуть, что мы очень озабочены, что 100 тысяч военнослужащих сосредоточены на украинской границе, и нет этому видимой причины. Поэтому срочно необходима деэскалация. В этой напряжённой ситуации очень важно, чтобы не началась война.

Президент Путин на наших переговорах рассказывал о своих консультациях с Министром иностранных дел и с Министром обороны, он говорил об этом. Я согласен, дипломатические возможности пока ещё не исчерпаны. Сейчас речь должна идти о том, чтобы решительно и мужественно работать над мирным разрешением этого кризиса. Мы слышим, что отдельные подразделения отводятся, и это хороший знак. Мы надеемся, что эта тенденция продолжится.

Мы готовы совместно с нашими партнёрами и союзниками в ЕС и НАТО и с Россией говорить о конкретных шагах по укреплению взаимной, или, точнее, общей безопасности. НАТО уже предложила конкретные переговоры на уровне Совета Россия – НАТО. В рамках ОБСЕ председательствующая Польша начала новый процесс диалога на высшем уровне. Этот диалог будет вестись в духе взаимопонимания и взаимного признания принципов, которые мы согласовали совместно в рамках ОБСЕ. К этим принципам относится нерушимость границ, неприкосновенность границ, суверенитет и территориальная целостность всех государств, в том числе и Украины, и это не подлежит для нас никакому обсуждению.

Моё пожелание – давайте будем обсуждать эти вещи в рамках диалога. Мы не должны зайти в тупик, который обернётся бедой для нас всех. Для Федерального правительства совершенно ясно, что дальнейшая военная агрессия против Украины повлечёт за собой тяжёлые политические, экономические и стратегические последствия. Мне показалось, что это осознают все совершенно ясно. Такой эскалации необходимо избегать всеми силами, с решимостью и мудростью. Поиск дипломатических решений – это одна из важнейших причин моего визита вчера в Киев и сегодня в Москву.

Президент Путин и я едины во мнении, что «нормандский формат», наряду с переговорами между США и Россией, на Совете Россия – НАТО и в ОБСЕ, является ещё одним важнейшим форматом по разрешению этого конфликта. Здесь необходимы подвижки и, конечно, прогресс. Поэтому хорошо, что Президент Зеленский вчера твёрдо пообещал, что в рамках Трёхсторонней контактной группы, которая работает в рамках минского процесса, где встречаются все вовлечённые стороны, очень скоро будут представлены все предусмотренные законопроекты по статусу Восточной Украины, по изменению Конституции и подготовке выборов. Это хорошая подвижка, и её необходимо продолжить. Я призвал Президента к тому, чтобы он наделил своих переговорщиков соответствующим конструктивным мандатом для того, чтобы достичь там прогресса.

В заключение скажу: для нас, немцев, и для всех европейцев совершенно ясно, что устойчивая безопасность не может быть построена против России, а только с Россией. Мы здесь едины – и в НАТО, и в Европейском союзе. Поэтому должно быть возможно найти решение. Какой бы сложной ни была сейчас ситуация, я не готов описывать её как безвыходную. Сейчас мы должны действовать мужественно и ответственно.

Скажу, что для моего поколения война в Европе стала невообразимой, но нам нужно сделать так, чтобы это так и осталось. Наша обязанность как глав государств и правительств – воспрепятствовать тому, чтобы в Европе возникла военная эскалация.

Вопрос (как переведено): Михаэла Кюфнер, Deutsche Welle.

Президент Путин, Вы одновременно подали сигнал, что Вы хотите диалога, видите диалог, и одновременно критикуете то, что Федеральный канцлер не привёз достаточно в багаже, что недостаточно обещания Президента Зеленского. Спрашивают себя все европейцы: несмотря на тесные связи с Россией, будет ли война в Европе? Исключаете ли Вы войну в Европе?

И, господин Федеральный канцлер, Вам вопрос. Как Вы оцениваете сейчас ситуацию, после этой состоявшейся беседы? Была ли подвижка так, как Вы себе это представляли? И какой шаг должен быть следующим?

В.Путин: Что касается войны в Европе, господин Федеральный канцлер только что сказал, что люди его поколения – а я отношусь к этому поколению – с трудом себе представляют какую-то войну в Европе. И сказано это, конечно, применительно к ситуации вокруг Украины. Но ведь мы с вами были свидетелями войны в Европе, развязанной как раз блоком НАТО против Югославии. Крупная военная операция с нанесением ракетно-бомбовых ударов по одной из европейских столиц, по Белграду, – это же было, без санкции Совета Безопасности Организации Объединённых Наций. Это очень плохой пример, но он был – это первое.

Второе – по поводу того, хотим мы этого или нет. Конечно, нет. Именно поэтому мы и выдвинули предложения о переговорном процессе, результатом которого должна быть договорённость об обеспечении равной безопасности всех, включая нашу страну.

К сожалению, – и мы уже об этом говорили, – предметного, конструктивного ответа на сделанные нами предложения мы не получили. Тем не менее мы исходим из того, что даже в тех документах, которые были нам направлены нашими партнёрами из НАТО и Вашингтона, есть некоторые элементы, которые можно обсуждать. Но мы готовы это делать только в совокупности с теми основополагающими вопросами, которые имеют для нас первоочередное значение.

Рассчитываем, – и я сегодня сказал об этом господину Федеральному канцлеру, – что диалог сложится именно таким образом. В зависимости от того, как он будет развиваться, будет развиваться ситуация и по всем остальным трекам, которые вас и нас беспокоят. И нас беспокоят так же, как и вас, уверяю.

О.Шольц: Я думаю, что в такой ситуации, которая сейчас сложилась, важно использовать все возможности, не оставить неиспользованной ни одну возможность и позаботиться о том, чтобы мирное развитие было возможно.

Это причина, почему я рассказал, что минский процесс мы считаем важной предпосылкой с соответствующими законопроектами. С моей точки зрения, это будет вклад в то, чтобы переговоры в рамках Трёхсторонней контактной группы возобновились именно об этих предложениях, и это хорошая стартовая точка для мирного решения ситуации в Украине между Донбассом и украинским правительством.

Что для меня важно? Переговоры должны проходить там, именно в Трёхсторонней контактной группе, потому что это Минские договорённости. К этому мы идём, для того чтобы это стало возможно.

Подчеркну, что в Югославии царила несколько другая ситуация. Там была опасность и угроза геноцида, и этому необходимо было воспрепятствовать. Я очень доволен, что там всё мирно развивается, что народы Балкан нашли перспективу в направлении Европейского союза. Всё это очень добрый знак.

В.Путин: Позволю себе только добавить, что, по нашим оценкам, то, что происходит в Донбассе сегодня, – это и есть геноцид.