Большая пресс-конференция Путина 2019: вопрос №41 про 20 лет правления Путина

А.Гамов: Спасибо огромное.

Александр Гамов, сайт, радио и газета «Комсомольская правда».

Владимир Владимирович, Вы сказали, что Вы статью пишете по международной проблематике ко Дню Победы. А мы можем рассчитывать? Вы можете в «Комсомолку» ее отдать, мы ее напечатаем, у нас очень большие тиражи.

В.Путин: Да, можно, конечно.

А.Гамов: Всё, спасибо Вам огромное. Ловлю Вас на слове.

А вопрос у меня знаете какой? Здесь немножко уже упоминалось о том, что 31 декабря 1999 года Вы стали исполняющим обязанности Президента России и два десятилетия на посту главы государства. Я думаю, вряд ли еще будет какая-то пресс-конференция, посвященная этому.

В.Путин: Нет, Вы ошибаетесь, четыре года я был Председателем Правительства Российской Федерации.

А.Гамов: До этого, 9 августа.

В.Путин: Нет, почему? Вы забыли период, когда я возглавлял Правительство, семь лет.

А.Гамов: А Вы хотите минусовать этот период?

В.Путин: Нет, глава государства и глава Правительства – это разные должности и разный объем ответственности.

А.Гамов: Я имел в виду, что 20 лет назад Вас назначили исполняющим обязанности.

В.Путин: И что?

А.Гамов: Скажите, пожалуйста, самые яркие позитивные и самые яркие отрицательные моменты в вашей биографии на посту главы государства. Это первый вопрос.

Второй вопрос состоит в чем? Рано или поздно нам придется с вами так называемую формулу транзита власти изобретать. Не смогли бы Вы нас к этому тоже подключить, чтобы не было это неожиданностью.

В.Путин: Вы могли бы быть одним из кандидатов. Конечно. Почему нет?

А.Гамов: Кто может быть, на Ваш взгляд? Как это все может происходить? Потому что Конституцию вряд ли Вы захотите поменять, в то же время Вас не хочется отпускать.

И завершающий. Вы сами сказали о таком понятии, как историческая личность. Владимира Владимировича Путина можно уже назвать исторической личностью?

Спасибо.

В.Путин: Вы знаете, это следующие поколения скажут: можно или нет. Думаю, что для людей, для нас, для современников, тем более для меня лично это не вопрос, на который я должен отвечать. Люди должны будут в будущем оценить, что сделано было для страны, может быть, что-то не удалось сделать. И я думаю, что общественное мнение в этом смысле – самый лучший показатель, оно даст оценку, но это в будущем.

Что касается самых ярких событий и самых тяжелых. Я уже говорил об этом: самые тяжелые, конечно, крупные теракты – это Беслан (никогда этого не забуду), это теракт на Дубровке.

А самые яркие, самые значимые… Мы говорим сейчас о необходимости роста реальных доходов населения, но нам не удалось же все-таки его целиком решить – вопрос с бедностью. У нас самый низкий показатель был, по-моему, в 2014 году – 11,3 было от общего количества людей, граждан страны.

Сейчас он несколько подрос, по цифрам вроде не очень заметно, но за этими цифрами же люди конкретные стоят. Поэтому это самый главный вопрос, который нам нужно решать.

Но в целом, я хочу сказать, в целом все-таки если мы посмотрим на то, что из себя представляла наша страна в начале 2000-х и что сейчас, – это почти две разные страны. Я уже не говорю про вопросы, связанные с безопасностью.

Что греха таить, надо прямо называть вещи своими именами: еще до 2006 года проходили активные боевые действия на Кавказе – боевые! – с применением танков, авиации и другой тяжелой техники. Вы понимаете? Поэтому, кстати говоря, я и так остро воспринял вопрос на встрече с правозащитниками, когда известный кинорежиссер, которого я очень люблю и уважаю, сказал: может быть, нам переписать все сначала.

Я, помните, что ответил. Мы переписали один раз в 17-м году, и слова помним, наверное, мы разрушим до основания все, а затем мы свой, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем. И вот теперь мы пытаемся установить фамилии тех, кто в это поверил, на Бутовском полигоне и на других местах массовых расстрелов. Это очень опасный путь.

Поэтому у нас наступила ситуация внутренней стабильности, уверенности в том, что страна будет развиваться этим стабильным путем и дальше. Вот это, наверное, самое главное. Экономика кардинально поменялась. Да, у нас осталось еще очень много нерешенных проблем в экономике, очень много, а самая главная из них – повышение производительности труда и на этой базе увеличение темпов экономического роста.

Но все-таки это не сравнить с тем, что было. У нас сегодня один из самых низких в мире показателей по внешней задолженности государства. А было сколько? Инфляция, как я уже сказал, 3,25. В 90-х годах 200 была и 300 процентов. Вы представляете, забыли уже просто это, уже забыли, что это такое. Это другая экономика совсем.

На этой базе можно решать и вопросы, связанные с обеспечением нашей безопасности. Вооруженные Силы, они во что превратились. А вспомним настроения в обществе, когда с офицеров фуражки сбивали в общественном транспорте. Тоже подзабыли? Но ведь это было и совсем недавно.

А потом выяснилось, что, оказывается, без Вооруженных Сил государство жить не можешь. И сейчас, я думаю, мы все гордимся уровнем развития наших Вооруженных Сил. Они стали одними из самых высокотехнологичных в мире.

Вот это все в совокупности, на мой взгляд, является не моим, а нашим общим достижением. Потому что то, что выдержал русский народ и все другие народы Российской Федерации в период 90-х – начала 2000 годов, это само по себе подвигом можно назвать.